АННОТАЦИЯ 

В статье показывается проблема получения эмоционального инсайта методами когнитивно-поведенческой терапии, которую клиенты описывают как «Умом я все понимаю, но не верю», и предлагается решение этой проблемы через добавление методов психодрамы к традиционным методам КПТ. Пример дается на материале работы со страхом продвижения у психологов, однако он может быть расширен на работу с помогающими практиками в целом.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА 

Когнитивно-поведенческая терапия, психодрама, теория ролей, интраролевой конфликт, внутриличностный конфликт, эмоциональный инсайт, ролевые игры, кластерный эффект, ограничивающие убеждения, социальный атом, катастрофизация, психология продаж, страх публичных выступлений, психология достижений, спонтанность.

УДК 159.9

ББК 88.8

Когнитивно-поведенческие психологи часто слышат жалобы клиентов: «Головой я все понимаю, но делаю по-другому». В рационально-эмотивной поведенческой терапии эта проблема названа проблемой «Головы и нутра». Есть разница между знанием чего-то и верой в это, между бесстрастным, логически и философски выверенным оспариванием дисфункциональных убеждений и верой в это. Мы можем говорить о двух уровнях инсайта: интеллектуальном и эмоциональном. И если логическое оспаривание дисфункциональных убеждений может стать хорошим началом терапии, то «со временем клиенту придется подставить под сомнение или заменить убеждение, столкнувшись с проблемным активизирующим событием и переживанием нарушенной эмоции» [3, с. 310].

В этой статье мы предлагаем рассмотреть способ решения этой проблемы, дополняя и усиливая когнитивно-поведенческую терапию (КПТ) методами психодрамы. Рассмотрим способы комбинации методов КПТ и психодрамы на материале работы со страхом и тревогой у помогающих специалистов.

Напомним, что когнитивно-поведенческая терапия — это метод психотерапии, в основе которого лежит когнитивная модель взаимосвязи мыслей с эмоциями, телесными и поведенческими реакциями, возникающими в ответ на эти мысли. У человека есть некие глубинные убеждения (никчемность, непривлекательность и/или беспомощность), скрывая которые, он использует компенсаторные стратегии: избегание, гиперкомпенсацию или капитуляцию.

«Глубинные убеждения — определенные интерпретации, которые так фундаментальны и глубоки, что люди не могут их сформулировать даже для себя» [2, с. 54].

Психодрама — одна из форм классической психотерапии, в основе которой лежит терапия действием. Создатель психодрамы Я. Л. Морено «задумал ее как систему действий, изображающих внутренний мир человека и социальное поведение с помощью ролевых игр» [5, с. 12]. Метод предполагает не говорить о проблеме, а показывать проблему, не умозрительно рассматривать ситуации, а попробовать их в действии — драматизировать, например, разыграть по ролям. «…Вместо того, чтобы рассказывать о них, разыгрываются, как если бы они происходили в данный момент, что придает им интенсивность и релевантность, дает возможность переделать, изменить свою жизнь здесь и сейчас» [4].

Нам представляется, эти два метода имеют в своей основе одну важную деталь — ориентацию на действие, на поведение, поэтому мы предлагаем использовать их вместе. К тому же специалисты КПТ не раз предлагали использовать клинические ролевые игры для помощи клиентам. Со стороны психодрамы также нет препятствий: «… практический метод психодрамы совместим с другими теориями и подходами» [5, с. 13].

Мы можем использовать психодраму и ролевые игры на разных этапах работы с убеждениями: например, для выявления дисфункциональных убеждений. А. Бек и А. Фримен пишут: «Когда ролевая игра посвящена эмоционально значимой теме, обычно пробуждаются дисфункциональные когнитивные структуры. Они могут быть "проработаны" точно так же, как любые другие автоматические мысли» [6, с. 136].

Также мы можем использовать ролевые игры и для оспаривания дисфункциональных убеждений, принятия новых: «РЭПТ-терапевты… поощряют клиента практиковаться и отрабатывать убедительное диспутирование в ролевых играх» [3, с. 310], «психотерапевт может "моделировать" соответствующее поведение», «визуализировать точку зрения другого человека», «могут смягчить установки по отношению к себе» [6, с. 136-137].

Помимо озвученных выше диагностических целей, помощи в оспаривании старых и принятии новых убеждений, психодрама помогает решить еще одну проблему когнитивно-поведенческой терапии — обойти психологические защиты — рационализацию и интеллектуализацию — клиентов. Нам представляется, что метод КПТ предлагает клиентам, склонным к интеллектуализации и рационализации, еще раз обратиться к интеллекту — составить таблицы, протоколы, но тогда мы опять встречаемся с проблемой: «Я верю в это в своей голове, но не чувствую внутри себя» [3, с. 315], то есть вне зоны осознания остается психический материал, и его невозможно сделать видимым, еще раз используя интеллект и логическое мышление. Мы предлагаем зайти в эту неосознаваемую часть не через левое полушарие, а через правое — показать проблему действием, через драматизацию. «В процессе проигрывания снижается влияние привычных вербальных защитных реакций, поэтому психодрама весьма эффективна в работе с клиентами, склонными к интеллектуализации своих переживаний…» [4].

Разъяснив теоретические основы связи КПТ и психодрамы, перейдем к описанию кейса. Например, психолог не публикует статьи в интернете (поведение — не публикует), потому что у него есть глубинное убеждение: «Я недостаточно интересный и умный». В данном случае это компенсаторная стратегия избегания или даже капитуляции: «Зачем писать, все равно никто читать не будет».

Однако трудно представить современного специалиста помогающей профессии, желающего быть финансово успешным, который бы не столкнулся с необходимостью продвижения себя и своих услуг. И если в предыдущие годы достаточно было просто устроиться на работу в организацию и добросовестно выполнять свои должностные обязанности, то сегодня даже врачи в клиниках вынуждены заниматься продвижением, потому что их заработная плата зависит от числа клиентов, но сама клиника не готова обеспечить стабильный и достаточный поток клиентов.

И получается, что быть просто профессионалом, специалистом помогающей профессии, сегодня недостаточно, нужно быть и маркетологом, и продюсером, то есть нужно уметь презентовать себя и заявлять о себе. И здесь специалисты сталкиваются с так называемыми ограничивающими убеждениями в теме продвижения, заработка и продаж:

• себя хвалить нельзя, пусть другие тебя хвалят;
• хороший специалист в рекламе не нуждается;
• тот, кто рассказывает о себе, - «барыга», «попрошайка»;
• продавать плохо;
• кто работает за высокий чек, наживается на людях;
• чтобы что-то публиковать в интернете, нужно быть кем-то или обладать какими-то дополнительными или выдающимися качествами;
• и т. д.

Наличие этих представлений блокирует продвижение, а вслед за ним и профессиональное признание, и заработок.

Мы предлагаем сочетать методы когнитивно-поведенческой терапии и психодрамы, чтобы решить эту проблему, то есть помочь человеку действовать — продвигать себя и свои услуги.

В психодраме мы говорим, что человек может выступать в тех или иных ролях.

Например, помогающий практик — психолог. Он может быть в отдельной роли психолога-профессионала, который проводит консультации. Может быть в роли психолога-ученика, который учится на каком-то курсе. А может быть, психологом-продюсером, который занимается своим продвижением[1]. Это кластер отдельных ролей в большой социальной роли «психолог». В реальности их больше, но для простоты рассмотрим в статье только три отдельные роли. Из каждой из этих отдельных ролей совершаются разные действия.

«Как правило, отдельные роли такого ролевого кластера не актуализируются одновременно. В то время как одни из них проявляются, другие остаются латентными. Тем не менее латентные роли кластера оказывают влияние на роли актуализированные. Этот феномен Морено и называет кластерным эффектом» [4] (таблица 1).

Таблица 1. Кластер ролей психолога

Наш опыт работы с более чем сотней помогающих практиков говорит о том, что для многих из них само словосочетание «продающий помогающий практик» уже содержит интраролевой конфликт (между отдельными ролями в рамках одной роли психолога). Он звучит так: «Я пришел в эту профессию помогать людям, а современный рынок услуг предлагает мне продавать, то есть я наживаюсь на людях».

Если психолог из рассматриваемого кейса, имеющий определенные ценности и убеждения типа: «Если я что-то продаю, то наживаюсь на людях», продолжит продавать свои услуги, то будет делать это с неохотой, пренебрежением, он будет это делать из отвергаемой роли, что еще сильнее усилит конфликт, потому что эти действия не будут давать больших результатов, и выполнять эти действия будет все труднее. Это станет еще более тяжкой и отвергаемой частью работы.

«Ролевые конфликты являются одними из основных причин психических расстройств и недугов». [4] (таблица 2).

Таблица 2. Убеждения отдельных ролей

Чтобы обнаружить конфликт и выявить убеждения в каждой из отдельных ролей, мы предлагаем клиенту:

• Самому назвать свои роли или отдельные внутри кластера роли (в нашем примере мы рассматриваем интраролевой конфликт, но на практике это может быть конфликт между ролью зарабатывающего и матерью, которая занимается с детьми, и т. д.).
• Помогаем клиенту описать свои роли через глаголы (что клиент делает из этой роли) и прилагательные (каков он?). Можем использовать технику введения в роль.
• Помогаем выявить мотивы, страхи, убеждения в каждой из ролей.
• Предлагаем взглянуть на это со стороны. Что вы думаете, когда видите и осознаете это?

По сути, мы помогаем клиенту вывести на уровень осознания и обнаружить убеждения, мотивы и страхи каждой из ролей, предварительно погружая его в роль, помогая через описание роли соприкоснуться в ней. Мы обращаем внимание клиента на выявленные противоречия и спрашиваем, что он думает об этом.

Можно использовать технику введения в роль и исполнения роли, чтобы клиент говорил не про роль, а из роли. Подробное описание техники выходит за рамки нашей статьи, однако общая идея в том, что мы предлагаем клиенту представить, что он сейчас в этой роли, мы спрашиваем его, где он, как он выглядит, кто и что вокруг него. Помогая человеку через эти вопросы погрузиться в роль, мы можем расспросить его о его мыслях, убеждениях и сомнениях.

Закончив с одной ролью, предлагаем клиенту перейти в другую роль. Можно усилить эффект, предложив пересесть на другой стул, что-то изменить в своем внешнем образе, что-то взять в руку: «Я попрошу вас сейчас сядьте, как продюсер психолога», «Я бы хотел, чтобы ты был… Попробуй изобразить его как можно более точно. Говори, как он, пользуйся его жестами, попробуй чувствовать себя так, как, по-твоему, он себя чувствует» [5, с. 99]. После работы с ролями нужно снять с себя и с используемых предметов роль, например, прохлопав себя по телу, «стряхнув» роль с предмета.

Далее мы можем работать с этими убеждениями также, как обычно в КПТ.

Однако, выполняя упражнение с клиентом, можно обратить его внимание, что в каких-то ролях он чувствует себя увереннее, подробнее отвечает на вопросы, то есть мы можем заметить, что эта роль хорошо известна человеку. И, возможно, мы заметим, что какие-то роли недостаточны. В психодраме мы говорим, что какие-то роли могут быть «перегреты», чрезмерны, а какие-то — дефицитарны, какие-то роли знакомы, какие-то отвергаются.

Например, специалист может учиться сразу на нескольких курсах, получать образование за образованием, но не решаться брать клиентов. Или специалист занимается только продвижением и продажами, но не занимается повышением квалификации.

При работе со страхом продвижения, как правило, дефицитарна роль продюсера. Более того, потребности в признании и высоком доходе не принимаются, вызывают стыд и чувство вины, и тогда важно обнаружить эти потребности и дать им место. Возможно, помочь клиенту найти ролевые модели — знает ли клиент кого-то, у кого эта роль развита? Может ли он «взять» себе какие-то его мысли, убеждения и примерить? Задача — принять отвергаемые роли и расширить ролевой репертуар.

Нам представляется, что во время работы с убеждениями о продвижении, продажах и заработке будут озвучиваться или подразумеваться страхи: страх ошибки (а вдруг не то скажу или так скажу); осуждения (про меня подумают, что я вот взялась зарабатывать) и т.д. Мы также работаем со страхами.

В КПТ мы составляем иерархию страхов и даем оценку от 1 до 10, насколько этот страх сильный. В психодраме мы можем предложить составить социальный атом страхов и препятствий. По сути, это те же страхи, но вынесенные изнутри наружу, в пространство листа в виде схемы. Рисуя социальный атом (схему) страхов, клиент сразу имеет возможность взглянуть на них со стороны, увидеть их целиком, дистанцироваться от них.

Некоторое время назад я работала с тревожной клиенткой, которая рассказывала о больших страхах, которые мешают ей начать определенную работу. Я предложила нарисовать схему страхов, и она рассмеялась: «И это всё? Я этого боюсь? Эти страхи такие маленькие!». Мы могли долго философствовать на тему катастрофизации, что она преувеличивает свои страхи, а на самом деле это когнитивная ошибка и искаженное представление реальности, но в данном случае это осознание, эмоциональный инсайт пришел уже во время рисования, а в дальнейшем мы это обсудили и оформили и интеллектуальный инсайт, сформулировали новые адаптивные убеждения о себе и страхах.

Клиенту предлагается взять чистый лист бумаги. На листе нарисовать себя (в кружочке, подписать) и далее нарисовать страхи или препятствия к достижению цели. В этой статье мы не предлагаем подробное описание техники «социальный атом», однако сообщим, на что можно обратить внимание клиента после завершения рисунка.

• Какие мысли и эмоции были во время рисования и после.
• Обратить свое внимание и внимание клиента: каких размеров страхи, каких размеров клиент, как далеко они находятся от клиента, как далеко друг от друга, как называются страхи и т. д. То есть обсудить с клиентом то, что он нарисовал, как ему то, что он увидел, комфортно ли ему там, куда он смотрит и т.д. «Я вижу, что у тебя…» предпочтительнее, чем «Почему у тебя…?».

Далее можно работать со страхами методами КПТ: экспозиция (in vivo и in vitro), поведенческий эксперимент и т.д. И здесь также прослеживается связь КПТ и психодрамы, потому что это терапия действием — клиент идет в настоящую ситуацию и пробует новое поведение (или исследует старое), или пробует это в рамках кабинета, проигрывая то, что нужно сделать, чтобы достичь цели.

«Многие пациенты прекрасно знают, что нужно делать и говорить, но им трудно применять эти знания из-за дисфункциональных допущений» [2, с. 298-299]. И если на предыдущих этапах мы использовали техники психодрамы для выявления автоматических мыслей, убеждений, мотивов и страхов, то на этом этапе через психодраму и ролевые игры мы можем обучать навыкам и отрабатывать их.

Например, можем предложить психологу из нашего кейса такое задание: представим, что вы снимаете короткое видео для социальных сетей, покажите, как это происходит.

Такой поведенческий эксперимент или вхождение в роль может помочь снять психологические защиты (это ведь понарошку), исследовать то, что происходит с клиентом (Протокол № 1 СМЭР), помочь укрепить новое поведение и интегрировать недостающие и отвергаемые роли (Протокол № 2 ЭМУ-УМЭ). В дальнейшем, придя в реальную жизнь, сталкиваясь с реальными ситуациями, клиент сможет действовать, укрепляя новое поведение и новые убеждения о себе и о мире (в т. ч. сделать концептуализацию сильных сторон), натренировать навыки поступать более адаптивным, спонтанным способом в тех или иных ситуациях.

Таким образом мы можем сочетать методы психодрамы и когнитивно-поведенческой терапии, усиливая их терапевтический эффект как на уровне сбора анамнеза, понимания проблемы, так и для корректировки дисфункциональных убеждений и тренировки новых навыков.

«Psychodrama is more effective than simply verbal methods for going through the process because it anchors the insights and emotions in experience, in the more emotional, imaginal and intuitive parts of the mind. Physical action generates a more experiential and participatory type of learning, which makes it a vitalizing component a total psychotherapeutic program (Anzieu, 1984)»[2]. [1, с. 151]

Имея в своей основе общее — поведение, действие — КПТ и психодрама могут дополнять друг друга, давая ключи[3] для последующих интервенций, усиливая эффект работы от работы психологом, то есть лучше помогая клиентам решать их запросы.

Однако, в завершение стоит заметить, что психодрама работает с иной реальностью, она направлена не просто на изменения дисфункциональных убеждений или дезадаптивного поведения в настоящем времени, она направлена на преобразование личности человека. В терапии психодрамой человек не просто понимает свои убеждения и не просто воспроизводит более адаптивные способы поведения, он встраивает в свой ролевой репертуар новые роли или интегрирует отщепленные, вытесненные. Он становится другим. Психодрама задается не только вопросом: «Как быстро решить эту проблему сейчас?», но и задает и более глубокие вопросы: «Почему возникло такое дезадаптивное поведение? Когда родились мешающие установки и убеждения? Какие ситуации в прошлом привели к тому, что человек в новой ситуации действует из тех ролей, что освоил когда-то в прошлом?».

Дезадаптивные паттерны поведения — часть внутреннего мира клиента, который он ежедневно носит с собой и внутри себя, а текущие проблемы, с которыми он сталкивается в повседневной жизни, в частности, в области продвижения и заработка, связаны с событиями его прошлого. Так, одна клиентка боялась повышать цены на свои услуги, а в ходе нашей работы мы выяснили, что таким образом она «бережет» своих родителей, которым было тяжело оплачивать учебу своего сына, брата клиентки. Та ситуация давно в прошлом, но осталась установка: «Если я беру деньги с родителей моих учеников, я делаю их жизнь тяжелой, невыносимой», то есть, снижая цены, клиентка «спасает» своих родителей в прошлом.

«Ранние переживания становятся частью индивидуального мира, из которого они могут возникать как повторяющиеся паттерны поведения» [7, с. 62].

Психодрама открывает путь к спонтанности человека — то есть творческому приспособлению к изменившимся ситуациям, учит действовать не из уровня автоматических реакций, а «легко создавать новые решения старых конфликтов» [7, с. 170].

В частности, путь к спонтанности открывается через катарсис — проживание заблокированных эмоций, разрядку, очищение от них.

«Целью психодраматической терапии является высвобождение блокированных чувств и мыслей и перевод их в действие. Чтобы добиться этого, одного только понимания и слов недостаточно» [4].

Например, в кейсе клиентки, которая краснеет и запинается, как только она берет в руки микрофон, было недостаточно психобразования на тему тревоги, и я уверена, что недостаточно и поведенческого эксперимента, и экспозиции. Зачем мучить клиента, заставляя проживать из раза в раз экспозицию со всеми негативными чувствами, когда один вопрос: «А как давно вам знакомы эти переживания?», - вывел клиентку на воспоминания о том, как будучи девочкой, она играла во дворе, а проходивший мимо нетрезвый мужчина бросил фразу: «Ну, ты и страшная!».

Мы можем работать не только с уже сформированными установками, правилами и допущениями, даем возможность пересмотреть, перепрожить сложную ситуацию, возможно, разыграть ее в психодраматическом действии. Это может освободить клиента от тягот прошлого, от выученного поведения («консервов»), и обнаружить, что сейчас она не беззащитная девочка в неблагополучном районе, а известный в своих кругах специалист, а мужчины пришли на мероприятие, чтобы познакомиться с ее опытом работы, они ценят и уважают ее.

В этой статье мы рассмотрели два уровня сочетания КПТ и психодрамы: сочетание по форме, когда мы можем встраивать те или иные техники и методики двух направлений в работу с клиентом, а также и то, как можно углубить и усилить КПТ путем работы с внутренним миром клиента, его реальностью.

Мы признаем, во многом выбор зависит от клиента, кому-то нужно быстро здесь и сейчас исправить дезадаптивное поведение, и тогда мы можем предложить вполне рабочие методики работы КПТ. А кому-то будет важно пойти дальше, глубже, понять истоки и изменить себя. И мы как психологи можем быть в этом спонтанными — творчески подстраиваться под задачи клиента, выбирая те методы, техники, подходы и интервенции, которые представляются наиболее эффективными.

Список источников

• Blatner, Adam. Acting-in: practical applications of psychodramatic methods / Adam Blatner, -3rd ed — New York: Springer Publishing Company, 1996. — 205 с.
• Бек, Джудит. Когнитивно-поведенческая терапия. От основ к направлениям: Пер. с англ. — СПб.: Питер, 2021 — 416 с.
• Диджузеппе Р., Дойл К., Драйден У., Бакс У. Рационально-эмотивно-поведенческая терапия — СПб.: Питер, 2023 — 480 с.
• Лейтц, Грете. Психодрама: теория и практика: классическая психодрама Я. Л. Морено: Пер. с нем. - Изд. 2-е, испр. и доп. – М: Когито-Центр, 2007. — 379 с.
• Киппер, Дэвид. Клинические ролевые игры и психодрама: Пер. с англ. — М: ТОО "Независимая фирма "Класс", Б, 1993. — 221 с.
• Когнитивная психотерапия расстройств личности / Под ред. А. Бека, А. Фримена. — СПб.: Питер, 2002. — 544 с.
• Пол Холмс. Внутренний мир снаружи: Теория объектных отношений и психодрама. — М.: Корвет, 2017. — 232 с.

[1] Для простоты изложения мы взяли три роли, но в действительности их больше. Мы можем попросить клиента самого назвать свои роли.

[2] Психодрама более эффективна, чем просто вербальные методы, потому что она закрепляет инсайты и эмоции в опыте, в более эмоциональных, образных и интуитивных частях сознания. Физическое действие порождает более эмпирический и основанный на участии тип обучения, что делает его оживляющим компонентом общей психотерапевтической программы (Яндекс Переводчик)

[3] Ключ (вербальный, невербальный или возникающий в результате несоответствия между вербальным и невербальным поведением) [5, с. 70]