АННОТАЦИЯ:

Проблема адаптации подростков актуальна, так как именно в этот период формируются качества, необходимые для интеграции во «взрослую» социальную жизнь. В основном, психология подростка построена на необходимости быть признанным взрослым человеком.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА:

Адаптация, подросток, адаптивные механизмы, акцентуация, темперамент.

Подростковый возраст – сложный и противоречивый период жизни, который характеризуется как положительными, так и отрицательными моментами. Гамма чувств, которые испытывает подросток в этот период, отражается на всех сферах жизни.

Адаптация человека к социуму в принципе занимает существенное место во всех психологических теориях. Сама адаптация может рассматриваться и как процесс, и как результат [3].

Адаптация – это процесс активного приспособления индивида к условиям новой среды при последовательном достижении результатов: в обществе, коллективе, семье и по отношению к себе [2]. С момента рождения и до самой смерти человека сопровождает процесс адаптации. Еще младенцем он попадает в культурную среду человеческого общества. Адаптация – неотъемлемая часть жизни, а жизнь подразумевает постоянное приспособление человека к новым условиям.

Вопросу адаптации подростков в социуме всегда уделяли внимание отечественные и зарубежные психологи, педагоги. Зачастую, взрослому человеку тяжело справиться с постоянно меняющимися реалиями, что же говорить о подростках, чья психика неустойчива и так подвержена влиянию.

Подростки в период взросления стремятся понять себя, разобраться в себе, в своих чувствах и эмоциях. Безусловно, накладывает отпечаток пубертатный период, который сопровождает подростковый возраст: половое созревание серьёзно осложняет процесс адаптации. Таким образом, современные подростки испытывают острый кризис в процессе адаптации [1].

Механизм социальной адаптации личности выступает как единый процесс деятельности, общения, самосознания в социальной деятельности человека, когда происходит преобразование его внутреннего мира, реализация скрытых возможностей, помогающих полноценно включиться в процессы социальной адаптации как активности личности. Социальное самосознание личности выступает как механизм социальной адаптации, при которой происходит формирование и осознание своей социальной принадлежности и роли. Существуют и такие механизмы социальной адаптации личности, как: 1) когнитивный, включающий все психические процессы, связанные с познанием: ощущения, восприятие, представление, память, мышление, воображение и т.д.; 2) эмоциональный, включающий в себя различные моральные чувства и эмоциональные состояния; 3) практический, поведенческий, предлагающий определенную направленную деятельность человека в социальной практике.

Адаптивные механизмы – сдвиги в системе гомеостаза и (или) специфические изменения поведения, позволяющие организму приспособиться к новой ситуации [2].

Исследования механизмов психологической защиты особенно актуальны в связи с изменениями социальной ситуации в обществе. Российскому обществу необходимы такие люди, которые не только бы гармонично существовали с окружающим миром, но и могли бы реализовывать свой внутренний потенциал и ресурсы в нём. К сожалению, большинство современных людей испытывают трудности в адаптации.

Изучению проблем формирования защитных механизмов посвящены труды как зарубежных, так и отечественных исследователей.

Наиболее известные зарубежные авторы, кто занимался вопросом адаптации, это З. Фрейд, К. Хорни, А. Маслоу. В отечественной психологии исследованием психологической защиты человека занимались В. Н. Мясищев, Д. Н. Узнадзе, Е. Л. Доценко, И. М. Никольская.

Изучение механизмов психологической защиты является важным и актуальным: подростковый возраст отличается тем, что не всегда физиологически выросший ребенок справляется со своим новым социальным статусом. В большинстве случаев на практике мы чаще видим дезадаптацию. Изучая вопрос адаптации и дезадаптации подростков, нельзя не сказать о гендерных особенностях данного процесса. Пубертатный период у девочек накладывает отпечаток на адаптивность в большей степени, чем у мальчиков. Уровень адаптивности мальчиков и девочек – предмет особого разговора, не будем углубляться в рамках данной статьи.

В данной статье мы будем анализировать исследование и гипотезу о том, что подростки экстраверты используют меньше адаптационных механизмов, чем подростки интроверты.

Обследование испытуемых проводилось с помощью следующих методик: анкеты оценки уровня личностной и ситуативной тревожности (опросник Спилберга-Ханина), методики «Диагностика личностных особенностей подростка» (тест Айзенка), опросника Леонгарда-Шмишека «Диагностика типа акцентуации личности», опросника копинг-стратегия Р. Лазаруса, методики «Индекс жизненного стиля» Плутчика Келлермана Конте.

В исследовании приняли участие обучающиеся-подростки учреждения. Общий объем выборки – 33 человека.

Для проведения частотного и сравнительного анализа выборка была разделена на две группы по результатам теста Айзенка: респонденты по типу личности экстраверсия (17 человек) и респонденты по типу личности интроверсия (16 человек).

Интроверсия и экстраверсия – распространённый в психологии критерий категоризации или показатель измерения черт личности. Экстраверсия проявляется в дружелюбном, разговорчивом, энергичном поведении, в то время как интроверсия проявляется в более замкнутом и уединённом поведении [3].

При сборе эмпирических данных использовались личностные опросники.

В ходе математической и статистической обработки данных были выявлены значимые корреляционные связи значений показателей шкалы «нейротизм» (методика Айзенка) с копинг-стратегией «бегство-избегание» (r=0.65 при p<0,01, регрессия r=0.66) и стратегией «конфронтация» (r=0.71 при p<0,01), акцентуациями «экзальтированность» (r=0.56), «эпилептоидность» (r=0.53) и «тревожность» (r=0.48 при p<0,05).

Шкала «Регрессия» по методике К. К. Плутчика дала следующие корреляционные связи со шкалами: личностная тревожность (r=0.68 при p<0,01), «эпилептоидность» (r=0.68 при p<0,01), «бегство-избегание» (r=0.69 при p<0,01), а также корреляцию с меньшей степенью выраженности по шкале копинг-стратегия «конфронтация» (r=0.49 при p<0,05).

Также была обнаружена связь копинг-стратегии «бегство-избегание» со шкалой «эпилептоидность» (r=0.64 при p<0,01).

Менее выраженная взаимосвязь наблюдается по шкале «Личностная тревожность» с акцентуацией «экзальтированность» (r=0.4 при p<0,05), копинг-стратегией «бегство-избегание» (r=0.54 при p<0,05), акцентуацией «эпилептоидность» (r=0.56) и акцентуацией «тревожность» (r=0.55 при p<0,05).

В ходе исследования были выявлены наиболее часто используемые модели психологической защиты у подростков. Средний уровень корреляции показал механизм психологической защиты «замещение» со стратегией «бегство-избегание» (r=0.52 при p<0,05) и акцентуацией «эпилептоидность» (r=0.58 при p<0,05).

Механизм «рационализация» положительно коррелирует с акцентуацией «педантичность» (r=0.56 при p<0,05), а также с копинг-стратегиями «бегство-избегание» (r=0.4 при p<0,05), «положительная переоценка» (r=0.4 при p<0,05) и «самоконтроль» (r=0.4 при p<0,05).

«Гиперкомпенсация» коррелирует с акцентуациями «педантичность» (r=0.53 при p<0,05) и «экзальтированность» (r=0.68 при p<0,05).

Копинг-стратегия «дистанцирование» показала средний уровень корреляции с акцентуацией «эпилептоидность» (r=0.52 при p<0,05).

Анализируя данные, полученные в результате исследования, можно сделать вывод, что гипотеза не подтверждается.

Ярких экстравертов и интровертов в жизни встречается мало. Если бы такой человек существовал на самом деле, то он был бы совершенно не приспособлен к жизни. У каждого человека в разных ситуациях может «включаться» как интроверт, так и экстраверт. Карл Юнг сравнивал эти процессы с работой сердца: у каждого человека сердечная мышца то сжимается, то расширяется; для жизни необходимо и то, и другое. У любого человека есть черты, характерные для того, и другого типа личности. Но практически каждый может быть больше склонен к интроверсии или экстраверсии [5].

Подросткам-интровертам гораздо сложнее приспособиться к новой социальной ситуации. Подростку, погруженному в себя и в свои переживания, сложнее помочь адаптироваться. Принято считать, что интроверты не любят общаться. Это не совсем так. Человек – элемент социума и ему нужно общение, только вопрос в том, насколько ярким в эмоциональном плане и длительным по продолжительности будет контакт.

Для интроверта очень важно иметь в жизни опору, чтобы поддерживать самооценку и сохранять самоуважение. Они не нуждаются в коррекции, им нужна поддержка и сопровождение в процессе адаптации. Подростковый возраст – самый сложный период для интровертов. Процесс адаптации интроверта очень длительный и трудоёмкий.

Известно, что дети в подростковом возрасте обладают ограниченными ресурсами для самопомощи, и при этом не могут обратиться за помощью к взрослому. Подростку страшно, что его принудят делать что-либо против его желания учителя или другие взрослые. Ребенок боится недоброжелательного отношения одноклассников, неодобрения его поступков со стороны окружающих, внезапных событий, которые могут выбить из колеи, а также ошибиться в людях, не отличить добра от зла.

Если подросток экстраверт, это вовсе не означает, что ему легче приспособиться к новой социальной ситуации. Зачастую, чрезмерная импульсивность, активность, торопливость мешают ребенку в учении, труде. Слово «экстраверт» происходит от латинского «экстра», что значит «выход наружу», «за пределы», а также «чрезмерно». Именно такой порой видится общительность экстравертов со стороны, иногда складывается впечатление, что такого человека слишком «много».

Подростки экстраверты и подростки интроверты адаптируются в условиях социальной среды приблизительно одинаково. Механизмы, которые они будут использовать в данном процессе – одни и те же. Разница лишь в том, каким образом и в каком количестве будет использован тот или иной механизм. В конце концов, не только психотип человека влияет на его адаптивность в социуме. Исследователями неоднократно доказывалось, что на то, как будет проходить процесс адаптации, влияет множество факторов: воспитание и социально-бытовые условия проживания в семье, индивидуальные психологические и физиологические особенности, отношение с педагогами и сверстниками, личностные качества и параметры его психологического развития.

Не нужно думать, что подростку экстраверту легче адаптироваться, что его нельзя задеть или ранить. Да, возможно, они менее болезненно и ранимо реагируют на что-либо, но они волнуются и переживают так же, как интроверты и способны испытывать кризисы. Выходит, что и подростку экстраверту нужны помощь и поддержка в адаптации, так как самостоятельно справиться получается не всегда.

В последнее время на детей обрушился шквал компьютерных технологий и социально-экономических потрясений. Назойливая реклама пестрит повсюду, навязывая так называемые тенденции в обществе, что тоже сказывается на неокрепшей психике подростков. Изменения происходят и в системе образования. К сожалению, эти изменения часто не соответствуют физиологическим возможностям растущего организма: увеличение учебных нагрузок, ликвидация доступных эффективных форм физического воспитания, ухудшение питания школьников. Такая же беда происходит с досуговой деятельностью подростков: учащение случаев курения, употребление алкогольных напитков приводят к негативным сдвигам в физическом и психоэмоциональном состоянии, повышению уровня невротизации и, как результат, к снижению социальной адаптации школьников.

Все эти моменты отражаются на ребенке не самым лучшим образом, и при этом требуют напряжения адаптационно-компенсаторных механизмов, что оказывается многим не под силу.

Список литературы

Бережкова Е. И. Ценностные ориентации подростков из неблагоприятных и благоприятных семей / Е. И. Бережкова // Вестник ЛГУ. – 2018. № 4.

Милованская О. Н. Адаптация подростков к новым условиям обучения в школе / О. Н. Милованская // Муниципальное образование: инновации и эксперимент. – 2010. - № 4.

Руденский Е. В. Концептуальные основы психологии адаптирующейся личности. Введение в психологическую теорию социального функционирования личности: монография / Е. В. Руденский. – Новосибирск: Изд-во Институт психологии личности, 1997. – 224 с.